Бернард С. БАХРАХ
ИСТОРИЯ АЛАН НА ЗАПАДЕ
http://biblio.darial-online.ru/text/Bahrah/index_rus.shtml
-------------------------------------------------------------
В.А. Кузнецов
"Очерки истории алан". Владикавказ "ИР" 1992 год.
Откъс:
http://osinform.ru/print:page,1,13076-na-zapade-i-na-vostoke.html
Глава XVI
Нашествия 1238—1239 и 1395 гг. разметали аланское население хорошо обжитых предгорных равнин. Значительные массы алан, как предкавказских, так и донских, оказались вовлечены в новое «переселение народов» и заброшены на сотни, и даже тысячи, километров от мест обитания. Это был один из актов исторической трагедии Алании, завершившейся ее катастрофой. Аланские группы, оторвавшиеся от основного этнического массива на Кавказе и попавшие в иноэтничное окружение, были обречены на ассимиляцию и исчезновение. Вместе с тем есть факты поразительной устойчивости даже в самых неблагоприятных внешних условиях, о чем мы будем подробно говорить дальше.
В свое время Н. М. Карамзин писал, что «Многие Алане или Ясы ушли от ига Татарского в Греческие владения (Византию.— В. К.), хотели после возвратиться в свою землю и были истреблены на пути» (1, прим. 147). Н. М. Карамзин ссылается на Плано Карпини и Гильома Рубрука, но в современных изданиях этих авторов таких сведений нет, и источник Карамзина для нас остается не ясным. Факт миграции алан в Византию подтверждает Никифор Григора, указывающий, что «некоторые из массагетов, живших за Истром» (Дунай в нижнем течении.— В. К.), тайно послали посольство в Византию с предложением перейти на службу империи. «Их вообще называют аланами,— говорит Григора,— они издревле приняли христианство и хотя впоследствии подчинились скифам (татаро-монголам.— В. К.) телесно, невольно уступив их силе, но постоянно питали в душе заветную мечту о самостоятельности...» Император благосклонно принял алан, и более 10 тыс. человек переселились в Византию с женами и детьми (2, с. 200—201). В этих источниках, несомненно, речь идет об аланах Северного Причерноморья. Описывая бывшую Хазарию, Аланию и страну кипчаков от Дуная до Волги, Рубрук отмечает, что «эта страна вся опустошена татарами и поныне ежедневно опустошается ими» (3, с. 108). Следует полагать, что именно это и было причиной миграции северопричерноморских и донских алан в Византию.
Тогда же аланы появились в Молдавии и Румынии. М. Фасмер давно обратил внимание на иранскую топонимику Бессарабии, возможно оставленную аланами (4, с. 59—79). Один из таких заметных топонимов — река Прут (от скиф. «Пората», Alanus Fluvius—«Аланская река» на древнейших картах; 5, с. 177), название, возможно, связанное с пребыванием в этом регионе сарматских племен роксолан и языгов в первых веках нашей эры (6, с. 105—106, 178—179 и др.). Северо-западная часть Причерноморья, таким образом, давно была известна древним иранцам, и переселение сюда новых их масс в XIII в. шло по проторенным путям.
Памятником пребывания алан на берегах р. Прут в Румынии является название города Яссы. Вокруг этого названия еще в XIX в. шла дискуссия: Н. М. Карамзин и А. Кантемир считали, что на месте города до времени Стефана Молдавского (вт. пол. XV в.) существовала только мельница мельника Яссия, давшего свое имя городу. Ф. К. Врун оспаривал это утверждение и указывал, что в интересующем нас регионе, кроме г. Яссы, есть села Ясска и Олонешты (Аланешты.— В. К.) на Нижнем Днестре (7, с. 355— 356). В наше время румынский ученый А. Андроник вновь вернулся к версии Карамзина-Кантемира, отрывающей название г. Яссы от одноименного народа (8, с. 93—98). А. Андроник считает, что племя ясов из Паннонии не имеет отношения к городу Яссы и к municipium jassorum, к коему относится около 40 надписей II в. Р. Теодореску вообще не касается данного сюжета, словно он не существует, лишь мимоходом упоминая г. Яссы вне связи с его возникновением (9, с. 339). А. Андроник при этом не говорит, что недалеко от г. Яссы есть село Глинча-Яссы (10), т. е. топоним, который вряд ли можно приписать тому же имени загадочного мельника.
Я убежден в генетической связи названия города Яссы с этнонимом «яс», «ясы». В «Списке градом русскым» XIV в. упоминается на том же месте «Аскый торг» (11, с. 240), т. е. торжище асов (ясов). По этому поводу Ю. А. Кулаковский писал, что название города не может быть делом случая и «является вполне определенным свидетельством об ясах или аланах, которые имели здесь торговый центр обмена с русскими» (12, с. 66). От профессора Э. Хоргоши в 1989 г. я получил копию венгерской грамоты от 15 марта 1412 г., в которой тот же город назван по-русски—Forum Iasky-torg (оригинал грамоты хранится в Вене). Очевидно, что название этого города в Венгрию попало от русских, как и русское название алан «ясы». Подробное разъяснение дано в словаре древнеукраинского языка (13, с. 586), а также в недавних венгерских публикациях, свидетельствующих о полном калькировании названия «Аский торг» венгерским «Iaszvasar» (14, с. 280; 15, с. 221).
Есть и исторические факты. Воевавший с византийцами царь Болгарии Михаил Шишман (1323—1330 гг.) послал помощь осажденному в Филиппополе полководцу Ивану Русскому, имевшему гарнизон из 2 тыс. болгарских и аланских всадников. По заключению Ф. К. Вруна, последние перешли в Болгарию «из своих жилищ при Нижнем Днестре и Пруте, еще не совершенно покинутых ими в XV столетии» (7, с. 359). К тем же выводам пришел Ю. А. Кулаковский (12, с. 67). Видимо, те же ясы, появившиеся после татаро-монгольского нашествия на Балканах, в 1313 г. помогли сербскому царю Милутину в его войнах (16, с. 73—77).
Кроме Византии, Молдавии и Балкан, часть алан оказалась отброшенной татаро-монгольским вторжением XIII в. в Венгрию. Судьба этой группы нам известна лучше и представляет особый научный интерес, поэтому на ней остановимся подробнее.
С XII в. аланы были военно-политическими союзниками половцев (кипчаков; 17, с. 32—33). Половцы и аланы вместе выступали против монголов при первом вторжении 1222 г., потерпев неудачу вследствие предательства половцев. В ходе нашествия 1238—1239 гг. аланы и половцы вновь выступают вместе как союзники. Новое их столкновение с татаро-монголами, как отмечает Н. М. Карамзин, произошло в 1238 г. в Астраханских степях, половецкий хан Котян был разбит и бежал в Венгрию с 40 тыс. половцев (1, с. 4—5). Поскольку ясы появились там вместе с половцами как их военно-политические союзники, дата переселения тех и других должна быть одна.
Однако в действительности все сложнее. Кажется, наиболее достоверный венгерский источник о вторжении татаро-монголов в Венгрию — «Жалобная песнь о разрушении Венгрии татарами» автора второй половины XIII в. Рогера Местера, согласно которому половцы поселялись в Венгрии дважды. Первый раз это произошло в 1239 г., во главе половцев стоял хан Котян. Венгерский король Бела IV лично встретил орду Котяна на границе. Но венгерские феодалы, недовольные ростом политического влияния половцев, организовали заговор и убили Котяна. После этого половцы покинули Венгрию и ушли на Нижний Дунай.
Второй раз половцы появились в Венгрии после ухода татаро-монголов в 1242 г. На этот раз они здесь осели прочно. Точная дата этого события не установлена, но в 1279 г. половцы уже получают привилегии от короля Ласло IV (18, с. 10—12). Видимо, окончательное расселение половцев и ясов в Венгрии имело место между 1242—1279 гг.
Если половцев насчитывалось 40 тыс. человек, то ясов, по данным Я. Ферента, было 10 тыс. человек, а их вождем, был Качар Огала (19, с. 86— 87). Это имя явно тюркского происхождения, возможно в результате половецкого влияния. В Венгрии ясы компактно расселились на плодородной равнине, орошаемой небольшими речками Задьва и Тарна, примерно, в 70-ти км к востоку от Будапешта; ближайшими соседями ясов оказались половцы (в дальнейшем мы будем их называть венгерским термином куны) рода Улаш с центром в г. Карцаг.
В дальнейшем основная территория проживания ясов получила название Ясшаг. П. Голубовский заметил, что размещение кунских и ясских поселений преследовало цель обезопасить неспокойную границу с Польшей и Русью (20, с. 10), т. е. мы видим здесь продолжение тех функций федератов, которые наблюдали и в римской Паннонии, и в Херсонесе, и в Грузии. На территории Ясшага в настоящее время насчитано 16 топонимов с формантом «яс».
В то же время отдельные группы ясов селились за пределами Ясшага. Ссылаясь на 3. Гомбоца, Д. Месарош учитывает еще семь топонимов Венгрии с этноосновой 'Az', 'Osz' (21, с. 50—51).
В источниках ясы некоторое время не отделялись от кунов (вероятно потому, что представляли меньшинство). Первое их упоминание относится к 1318 г. (22, с. 2.7). С начала XIV в. ясско-кунские отношения характеризуются постепенным ослаблением власти кунов и усилением самостоятельности ясов. Ясы выходят на историческую сцену Венгрии. В 1339 г. центр Ясшага город Ясберень и его сек стали равными с кунскими секами (22, с. 29). К концу XIV в. у ясов появляется новый социальный термин «капитан», по М. Крингу, употреблявшийся для обозначения вождей родов и племен (23, с. 51). Появление нового социального термина указывает на глубокую дифференциацию в ясском обществе.
Культура венгерских ясов конца XIII—XVI вв. стала известна благодаря исследованию археолога Л. Шелмеци могильника и поселения Недьсаллаш близ с. Ясдожа. Этот населенный пункт существовал до турецкого завоевания, затем был разрушен и заброшен. Окончательное запустение Недьсаллаша относится к XVI в. (24, с. 147).
Раскопки Л. Шелмеци дали весьма интересные результаты. Открыты руины двух церквей XV в. и более 700 погребений по христианскому обряду, которые уверенно можно считать ясскими. Наиболее ранние относятся ко второй половине XIII века — в них найдены монеты короля Белы III (1173—1196 гг.), носившиеся в качестве женских украшений. Могильник функционировал около 300 лет.
В погребениях мужчин обнаружены железные и бронзовые пряжки, поясные наборы, однолезвийные мечи (по-венгерски «кард» — очевидное аланское заимствование в венгерский.— В. К.), но последние не вяжутся с оружием алан середины XIII в., ибо с VIII в. у них на вооружении уже была сабля. Саблями были вооружены и венгры в эпоху освоения родины — IX в., поэтому употребление мечей ясами Недьсаллаша пока остается неясным. Наиболее богаты женские могилы: металлические бляшки, дисковидные аграфы для застегивания одежды, серебряные серьги «восточного» (по Л. Шелмеци) типа в виде вопросительного знака, множество бус, в том числе из горного хрусталя, которого нет в Венгрии (Л. Шелмеци их называет «кавказскими»), раковины каури, бронзовые и костяные цилиндрические игольники, сходные с аланскими северокавказскими (25, с. 165—178; 26, с. 113—114).
Предварительное изучение археологического материала из могильника Недьсаллаш позволило нам выделить в нем три культурных пласта: основной местный, восточноевропейские элементы, кавказские элементы (27, с. 117—120). В количественном отношении они идут по убывающей, кавказских элементов мало (это прежде всего две металлические копоушки и упомянутые игольники, для Венгрии эндемичные), что совершенно естественно:, во время передвижения и культурной адаптации в новых условиях материальная культура сильно трансформировалась. Тем большее научное значение приобретают те немногие предметы, которые могут быть атрибутированы как аланские и кавказские, их информативная ценность чрезвычайно велика.
Этнокультурная связь ясов Недьсаллаша и Ясшага с алано-осами Северного Кавказа имеет подтверждение в выводах других научных дисциплин. Особое значение представляют заключения антропологов Т. Д. Гладковой и Т. А. Тота, проведших исследование дерматоглифики венгров. Были собраны отпечатки ладоней и пальцев мужчин в разных районах страны, в том числе и в Ясшаге. В последнем изучена группа ясов — жителей с. Ясапати. Вывод: «Группа Ясапати в пальцевых узорах обнаруживает наибольшее сходство с кавказскими осетинами» (28, с. 10).
Второй, не менее существенный, факт — язык венгерских ясов. Никто из венгерских ученых XIX — первой половины XX в. не сомневался в близости исчезнувшего в настоящее время языка ясов языку алан и осетин (Б. Мункачи, Я. Мелих, 3. Гомбоц, И. Дьярфаш, Ф. Фодор и др.). Всякие сомнения отпали после обнаружения в 1957 году ясского словника — глоссария 1422 г. Глоссарий был издан Д. Неметом на венгерском и немецком языках, а в 1960 г. в переводе В. И. Абаева на русский язык (29). В глоссарии содержится около 40 слов, представляющих «бесспорно надежный памятник языка венгерских ясов» (29, с. 8). Открывается глоссарий приветствием «дабан хорз», в коем нетрудно узнать осетинское «да бон хорз» — здравствуйте. Филологический анализ этого документа тщательно выполнен Д. Неметом, В. И. Абаевым и Р. П. Риттером. Д. Немет указывает: «Материал рассмотренного нами ясского глоссария свидетельствует, что ясский язык этого памятника недалеко отстоит от осетинского, что речь идет о двух не очень разошедшихся диалектах одного языка» и что венгерские ясы «относятся по языку к кавказским аланам, т. е. осетинам». Д. Немет и В. И. Абаев считают, что ясский язык документа ближе к дигорскому диалекту, нежели к иронскому (29, с. 13, 21, 23). Те же выводы находим в исследовании немецкого филолога Р. П. Риттера (30, с. 245).
Венгерские ясы утратили свой язык к концу XVI в. В XVII в. они уже говорили только по-венгерски (29, с. 6). Следует полагать, что язык ясов, подобно языку кунов, мог жить значительно дольше — до XIX в., когда умер последний кун, знавший кунский (половецкий) язык. Исчезновение ясского языка предрешили турецкие походы в Венгрию в XVI в., затронувшие и Ясшаг: последний опустел к концу XVI в., а беженцы из Ясшага расселились в других районах страны. Но уже в 1608 г. ясы присутствуют при коронации Матьяша II под своим знаменем. Отсюда следует один вывод — венгерские ясы в результате турецкого завоевания понесли большие потери, но как этническая группа устояли. Более того—они сохранили свои привилегии, и в документах XVII в. называются «свободными» ('Szabad jasz', 31, с. 339). Ясы по-прежнему поставляли венгерскому правительству воинов. В XV в. венгерские ясы приняли католичество, центром коего стал город Ясберень.
Несмотря на «тотальную» венгеризацию и утрату своего языка, ясы сохранили себя как этническую группу современного венгерского народа, проявив необычайную жизнестойкость. Это особенно удивительно, если мы вспомним первоначальную численность венгерских ясов — всего 10 тыс. человек. Наряду с сохранением общей территории проживания самую активную роль в этом играет этническое самосознание, очень стойкое и у ясов, и у кунов. Ясы считают себя особой частью венгерского народа с особой историей — и это справедливо. В этом смысле бытующие представления о том, что существование народа прекращается с утратой языка, можно считать, как минимум, некорректным: пример венгерских ясов (и кунов) опровергает подобные представления.
------------------------------------------------------------------------------------
Ясский этнос Венгрии и этнография ясской культуры
Источник: Проблемы исторической этнографии осетин. Орджоникидзе, 1988, стр. 100-113
http://iratta.com/stati/9026-yasskij-yetnos-vengrii-i-yetnografiya-yasskoj-kultury.html
В венгерской этнографической литературе общепринято выделение 12—14 селений в область Ясшаг, считавшуюся этнически единой и заселенной не венгерской этнической группой. Сейчас это «чужеродное» происхождение сохранилось только в народной памяти. Жители Ясшага со временем стали венграми по своему языку. Их быт и нравы сблизились или стали тождественными с венгерскими. В настоящее время ясы отличаются от венгров исключительно по названию, сохранившемуся от бывшего административного деления. Наука должна ответить на вопрос, отличается ли Ясшаг на самом деле чем-то от окружающих областей? Содержит ли он такие элементы культуры, которые послужили бы достаточно прочной основой для выделения его в особое культурное единство?
С этнографической точки зрения область Ясшаг не была исследована. Лишь некоторые вопросы рассматривались венгерскими учеными (Б. Чете, Я. Надь), а также исследователями— не этнографами по образованию (Ф. Фодор, Ж. Сендреи). В исторической, краеведческой и географической литературе по Ясшагу или, вернее, по Яс-кунскому округу имеется ряд сведений. Для того, чтобы дать этнографическое определение Ясшага, необходим широкий сбор этнографического материала, на основании которого можно будет сделать выводы. Кроме полевых сборов, нами рассмотрены архивные данные сельских приходов. Эти источники раньше использовались недостаточно. На основании вышеизложенного выясняется, что наша исследовательская работа по сути дела не имеет предшественников. Даже в этнографической литературе не привлекаются исторические, юридические и географические факторы, характеризующие ясов, хотя каждый автор был убежден в том, что ясы отличаются своей особой культурой.
Современные историки считают, что ясы поселились в Венгрии в 1239 г., или вернее, после 1241 г. вместе с половцами (кунами). Непосредственных исторических доказательств для этого у нас нет. Упомянутую дату в свое время обосновал И. Дьярфаш. Его мнение разделяют все венгерские исследователи. Начиная с 1239 г., в грамотах сообщается только о кунах (половцах), ясы впервые упоминаются лишь в 1318 г. под именем «язоникус». Раньше исследователи считали их народами — братьями, но никто не говорил о том, что они не были равноправными. По всей вероятности, неравенством между ними объясняется тот факт, что ясы упомянуты позже кунов. Ясы, как самостоятельный народ, впервые фигурируют в грамоте короля Карла I в 1323 г. В ней говорится о 18 ясах, которые обращаются к королю от своего имени и от имени своих родственников с просьбой об освобождении их от власти сыновей Кеверге. В ответ на просьбу король зачисляет их в группу тех ясов, которые несут воинскую повинность и подчинены только королю. Историки М. Кринг и Д. Дьёрффи, анализируя эти сведения, видят в грамоте веский документ, свидетельствующий о феодализации ясов. Автономия кунов в Венгрии гарантирована грамотой короля Ласло в 1279 г. Верховным судьей кунов назван в ней народ («заместитель» короля), который должен был решать спорные вопросы, возникавшие между кунами и остальным населением страны; внутренние же дела решались их собственными предводителями.
Все грамоты, где упоминаются куны, сообщают о семи родах кунов, причем среди них нет сведений о ясах, тогда как несомненно, что последние уже обитали там и принимали участие в военных походах на стороне короля. О храбрости и мужестве ясов грамоты умалчивают, говоря только о подвигах кунов. Значит, ясы выступали под предводительством кунов. Венграм, которые не владели языком кунов, не было известно, из скольких и каких именно этнических элементов состояли куны, пришедшие с востока.
О чем именно просили упомянутые 18 ясов? О том, чтобы их перевели в разряд королевских служилых людей. По всей вероятности, прежде они были подчинены в военных походах кунам. Ведь куны сами служили венгерским феодалам, неоднократно участвовали в их походах. В грамоте 1323 г. говорится о том, что сыновья Кеверге держали ясов в подчиненном положении. После того, как король освободил их из-под власти сыновей Кеверге, ясы смогли избрать себе судью, т. е. в дальнейшем роль судьи выполнял уже не родоначальник. Вопреки мнению М. Кринга и Д. Дёрффи автор считает, что данная грамота не отражает начала общего процесса феодализации, так как нет других аналогичных документов, а о существовании родовой организации и о кочевом образе жизни ясов источники упоминают еще долгое время.
Имя Кеверге кунского происхождения. Названия семи кунских родов нам известны. Когда возникают кунские «секи» (административная единица) внутри округа, их тоже становится семь. Один из таких секов находился именно в центре расселения ясов — в Ясберене. В 1339 г. этот центр и сек стали уже равными с кунскими секами и, таким образом, можно сделать вывод, что ясы и прежде имели свой самостоятельный род, но он был подлинен, по нашему мнению, кунам. 'Го, что на территории Ясшага жили куны — несомненно; об этом свидетельствует топонимика. Куны подчинили себе ясов. Судя по упомянутой грамоте, ясы выступали сообща: 18 ясов были представителями окрестности Берени. Они получили привилегии от короля как определенный народ (этнос), который и прежде служил королю, но был подчинен другому народу — кунам. В грамоте подчеркивается их этническая принадлежность. В качестве общественной прослойки ясы ни в коем случае не получили бы таких привилегий. Они умело воспользовались подходящим историческим моментом — началом процесса укрепления на престоле власти короля Карла I, стремившегося ограничить в какой-то мере власть кунов.
Куны появились в Венгрии под предводительством Кётёня (Котяна — ред.). Племенной союз их не был однородным в этническом отношении. Ясы, по-видимому, играли подчиненную роль, так как о них, как о какой-то значительной силе, в письменных источниках не говорится. О том, что ясы входили в племенной союз кунов, имеются сведения з русских летописях за 1116 и 1223 гг., а также у Ибн-аль-Атира. Ясы жили па территории Кумании и в кунских городах. У короля Карла I в 1301 г. единственной опорой против феодалов были куны. Они не хотели, чтобы венгерский престол занял чешский герцог и неоднократно предпринимали военные походы против чехов. В 1317 г. куны поддерживали противника короля Карла I Копаса Боршу. Позже власть кунов стала совсем нежелательной для короля, и когда он одержал окончательную победу над феодалами, то грамотой 1323 г. ограничил власть кунов. До сих пор, как видно из вышеизложенных фактов, во внутренние дела кунов короли не вмешивались. Можно предположить, что противопоставление кунов и ясов было преднамеренным шагом со стороны короля.
Ясы этнически отличались от переселившихся вместе с ними на территорию Венгрии кунов. (В дальнейшем автором излагается работа Я- Мелиха 1912 г. о происхождении этникона ясы). Сами ясы таким именем, по Я. Мелиху, себя никогда не
(называли. После Я. Желиха ведущие венгерские языковеды 3. Гомбоц и Д. Немет указали на конкретные соотношения венгерских ясов и осетин. В 1957 г. Д. Немет опубликовал список ясских слов 1422 г.
Предки ясов, под именем асы, населяли территорию Кангю и в 290 г. и. э. завоевали Согдиану и Бактрию, где жили народы, говорившие на иранских языках. Исторические рассуждения автора основываются на работах советских (например, С. П. Толстова) и венгерских (Л. Харматта и К. Цегледи) ученых. Государство асов играло важную роль в Средней Азии. Власть асов (iratta.com) распространилась до Кавказа на западе и до Тохаристана на юге. Изменения в иранской культуре могли произойти только под влиянием появившихся на территории Кангю племён хи-уынг-ну. В конце 350 г. и. э. ушедшие из Кангю племена хи-унг-ну под именем гуннов появляются на территории Восточной Европы и в том числе в Карпатском бассейне. Вместе с ними появились и иранцы. После 350 г. долгое время слово асы не упоминается в источниках, но в IV в. название «тухс» появляется в согдийских документах. По мнению К. Цегледи, между племенем тухсов и кавказским племенем осетин — духс-асов имеется непосредственная связь. В IV — VI вв. в Тюркском каганате тухсы стали играть ведущую роль. По мнению А. Барты, иранские племена в Тюркском каганате играли ведущую роль в создании комплексного земледельческо-скотоводческого хозяйства. Этноним аз, который упоминается в тюркских рунических надписях, по мнению К. Цегледи, также является тюркизированным вариантом этнонима асов. Чтобы объяснить появление этникона «яс» в русском языке, надо обратить внимание на племенные названия духс-асов и тувул-асов — осетинских племен. Но народ ясов, видимо, в IX — X вв. проживал не на территории Кавказа. Начиная с 965 г. русские источники уже упоминают ясов: над ними одержал победу Святослав.
Вопреки мнению Я. Мелиха, автор считает, что асы — это самоназвание ясов. Предполагает, что асы — ясы были носителями салтово-маяцкой культуры алан, которая имела комплексный экономический характер.
С аланами древние венгры находились в тесном контакте и аланские заимствования в венгерском языке, главным образом, связаны с земледелием. Кавказская культура алан и салтово-маяцкая культура имеют определенное сходство.
Ясы, жившие на территории Венгрии, лишь косвенно связаны с кавказскими асами. На территорию племен салтово-маяцкой культуры они попали при вторжении гуннов в 350 г., а до этого они обитали на территории Кангю. Язык венгерских ясов был очень близок языку осетин, который в свою очередь является результатом смешения языков алан и ясов.
Венграм XIII в. показалось, что они приняли в свою страну один народ — кунов. Образ жизни, одежда ясов и кунов, наверное, мало отличались между собой, но эти наблюдения были поверхностными и чисто внешними. Позже различия между ними проявились все больше и больше. Грамота 1323 г. подчеркивает различие между ясами и кунами, которое заключалось, прежде всего, в том, что ясы говорили на своем языке, хотя наверняка понимали и язык кунов. В связи с этим проведен тщательный анализ собственных имен ясов. Личные имена аланского происхождения следующие: Фурдух, Зудак, Зуаган, Мокзун, Амбултан, Губул. В языковом списке ясов от 1422 г. представлено 40 слов. Это по сути дела практическое пособие для повседневного общения. Все слова в списке иранского происхождения. Соответственно, даже в начале XV в. на данной территории люди говорили в основном по-ясски, а не по-кунски. Язык служил прочной базой для сохранения этноса ясов.
Весьма интересно, что ясы на территории Венгрии, начиная с 1350 г., в средневековых грамотах именуются и филистеями. Раньше все исследователи пытались объяснить это с помощью этникона яс, но тщетно. По мнению автора, название ясов библейским именем филистеев можно объяснить отчасти язычеством самих ясов, отчасти антропологическим различием. Обращение кунов (и, по-видимому, ясов) в христианскую веру было не простым и длительным процессом. По мнению этнографа И. Дьёрффи, куны на самом деле остались язычниками. Ясы даже в конце XV в. заключали браки по своему языческому обряду, хотя как будто бы все в это время уже были католиками. Интересно, что этникон «филистеи» относился только к ясам, кунов так не называли. В Библии говорится, что вождь филистеев Голиаф был громадного роста. Антропологический тип ясов свидетельствует также об относительно высоком росте. Наоборот, куны имели в среднем более низкий рост. Антропологически ясы отличаются от них до сих пор.
С точки зрения этнографии очень важен вопрос о том, оставалось ли на месте в эпоху турецкого владычества ясское население? Некоторые исследователи, в том числе Ф. Фодор, преувеличивают потери ясов. Последние работы историков убеждают нас в том, что население равнины (Альфельда) большей частью сохранилось. Ф. Фодор, несмотря на убеждение в смене населения Ясшага, считает самосознание ясов все время существующей и действующей силой. Уже после выхода в свет работы Ф. Фодора появились издания турецких источников XVI в. Автор опирается на данные этих последних работ.
Список населения 1550 г. был составлен еще до опустошительного турецкого похода 1552 г. Первый турецкий военный поход на землю ясов произошел в 1536 г. За 1550 г. в г. Ясберене и в 12 ясских селах переписано всего 752 семьи. В г. Ясберене проживало 437 семей. В 1572 г. на территории Ясшага существовало уже 1049 семей. Это объясняется тем, что из других областей равнины в Ясшаг пришло множество людей. Но, к сожалению, перепись (дефтер) 1550 г. является не совсем точной. Достоверно только то, что касается г. Ясберени. Поскольку раньше венгерскому королю город и связанные с ним 12 сел вместе платили дань каждый год, а данную форму турки сохранили, то не нужно было точно указывать число семей в каждом селении.
Далее автор проводит краткий анализ имен по списку 1550 г. Выясняется, что имена, полученные при крещении, все венгерские, католические. Что касается фамилий, то среди них сохранился целый ряд фамилий ясского или кунского происхождения. Одна пятая часть фамилий свидетельствует о происхождении людей, т. е. о том, что их предки или переселились из соседних областей, или произошли из других национальностей, например, кунов, которые, до 1550 г. проживали на территории Ясшага. Далее автор на основе работы Л. Фекете приводит 38 фамилий, по всей вероятности, ясского происхождения. Они встречаются только на территории Ясшага. Кроме упомянутых ранее фамилий, автор приводит еще 40 фамилий кунского происхождения, которые бытовали только в Ясшаге. Некоторые из них встречаются и в более ранних документах, так, например, фамилия Боксон и ее варианты. Окончание «он», по мнению Д. Немета, указывает на ясское происхождение фамилии. Имеются такие фамилии, которые явно указывают на ясское происхождение их носителей: Яз, Яс Они проживают на территории вне Ясшага, особенно в Северной Венгрии. Большинство фамилий на территории Ясшага характерны для венгров, но это вовсе не означает, что носители этих фамилий не были по происхождению ясами. Этническое происхождение в XVI в. еще живо сохранилось в сознании ясов. Поскольку в разных селениях встречались совершенно идентичные фамилии, и вдобавок в большом количестве, необходимо было прибегать к различным прозвищам, чтобы отличить их друг от друга. Несколько позже вместо прежних фамилий стали употреблять только эти прозвища, а фамилии постепенно исчезали. Так могли исчезнуть и ясские фамилии. Эти «прозвища» часто служили определителями родов. Внутри родов имелись большие и малые семьи. Вплоть до XV в. встречаются лишь односоставные имена, двусоставные очень редки и носители их обычно выполняли определенную общественную функцию. В это же время феодальные отношения определились и в Ясшаге. Былые родовые владения разбились на семейные, унаследованные к определенной семье. Несколько позже в связи с сегментацией семей таких фамилий стало очень много, а их отношение друг к другу уже не имело значения. Необходимо было «придумать» новые фамилии, которые могли бы выразить новые соотношения. В это время могли исчезнуть ясские фамилии, существовавшие еще в XIV в. Очень интересно, что венгерские фамилии, несмотря на их подавляющее большинство в селениях, не имеют стольких вариантов, сколько их имеют фамилии ясского типа. Это также свидетельствует о происхождении новых венгерских фамилий. До 1550 г. жители Ясшага еще сохраняли свое этническое единство, хотя большинство фамилий стали венгерскими. В это время происходили общественные изменения и изменения в области фамилий были связаны именно с этим. После 1550 г. турки истребляли население Ясшага, но несмотря на это, даже Ф. Фодор указывал на целый ряд семей, которые сохранили ясское происхождение. Самый критический период в жизни населения Ясшага наступил после взятия г. Эгера в 1569 г. Большинство авторов считает, что Ясшаг за это время опустел. В качестве доказательства они приводят факт отсутствия грамот. Последняя грамота относится к 1599 г. А в 1608 г. ясы уже присутствовали на короновании короля Матяша II под своим знаменем. В течение девяти лет между приведенными датами ясы (и куны) отсутствовали лишь временно; они вернулись. Военные события не истребили полностью население Ясшага. Тот факт, что за девять лет не имеется никаких грамот, касающихся ясов, объясняется и тем, что в это время страна не имела своего правителя-наместника короля (народа) и, таким образом, ясы также не имели уполномоченного правителя.
Овладев Ясшагом, турки расположились в г. Ясберене и возвели там свои укрепления. После подавления венгерской крестьянской войны 1594 г. жители Ясшага почти полностью лишились своих прежних привилегий и область подчинялась эгер-скому укреплению. После взятия турками Эгера положение изменилось. Ясшаг стал частью эгерского вилайэта. Венгры административными делами ясов управляли теперь в крепости Фюлек. Все это перераспределение происходило крайне медленно. В годы перемирия турки позволили венграм собирать дань и на этой территории. Но вплоть до 1607 г. королевская Венгрия не могла серьезно вмешиваться в дела Ясшага, поэтому отсутствуют и грамоты. Одновременно, конечно, существовало и множество беженцев из Ясшага, они появляются среди хайду (Северо-Восточная Венгрия — прим. переводчика) и в крепости Фюлек. Венгры и турки многих из них вернули обратно. Если просмотрим фамилии хайду XVI в., среди них встречаются многие кунские фамилии, а ясских нет совсем, и очень мало среди них в настоящее время. Это означает, что расселение ясов было незначительным. Венгерское население областей Бекеш и Чонград (южнее Ясшага) тоже в основном оставалось на месте в своих селениях, хотя эти области сильнее и дольше подвергались опасности. С другой стороны, несомненно, что в конце XVII — первой половине XVIII вв. имела место интенсивная иммиграция, но ясское население оставалось крепким ядром и иммигранты ассимилировались с ним. Ясы передавали им свою культуру. Среди иммигрантов большинство составляли одинокие мужчины, не имевшие никакой собственности. Они становились составной частью населения Ясшага.
Пережитки верований древних венгров сохранились прежде всего в образах так наз. талтоша и «стузента гарабонциаша» (гарабонциаш диак). В. Диосеги, венгерский этнограф, подробно изучив данный вопрос, установил связь этих образов с шаманами Центральной Азии. По представлениям древних венгров талтош или гарабонциаш, как и шаман, рождается с зубами. При картографировании мест упоминания об этих фактах получается, что они сосуществуют в определенных селениях совместно. В одном случае мы имеем дело с влиянием пало-цов (с севера), в другом — венгров равнины (Алфёльда). Далее автор публикует составленную им таблицу, в которой приводятся данные о роли и функции талтоша и гарабонциаша. Сведения даются по отдельным селениям Ясшага. Их всего 15. На основе этих фактов стало ясно, что и Талтош, и гарабонциаш сосуществуют в Ясшаге в виде довольно четких представлений, как правило, не смешанных друг с другом. На основании всех данных, по мнению автора, следует, что на территории северного Ясшага представления о талтоше и гарабонциаше не создают единого круга верований, но зато представления о гарабонциаше живут в чистом виде, независимо от талтоша. Это наблюдение как бы резко разделяет Ясшаг на две части, вернее, отделяет Северный Ясшаг от Южного и от Алфёльда. Это означает, что в селениях Северного Ясшага сосуществует разница между верой в талтоша и верой в гарабонциаша. Можно выявить черты западноевропейских и шаманистических влияний. Имя «гарабонциаш» впервые встречается в Венгрии в XVI в., но, по мнению автора, несомненно, что с ним ясы познакомились уже в XIII в. под влиянием палоцев. Но среди палоцев фигуры талтоша и гарабонциаша встречаются смешанно, а на территории Северного Ясшага представление о талтоше наблюдается в чистом виде. Автор предполагает, что талтош в верованиях ясов первоначально вообще не существовал. Ясы, будучи иранским народом, не имели шаманизма. Раньше автор говорил о том, что предки ясов жили на территории Кангю, где они были подвержены зороастризму — религии, которая разделяет мир на два антагонических начала. Такое мировоззрение не позволило ясам принять шаманистическое верование о талтоше. Зато у них больше распространилось представление о гарабонциаше, символе негативной стороны.
Венгерские исследователи связывают с шаманизмом знахарей (тудош эмбер), которые лечат людей, разговаривают с умершими. Они, также как и шаманы, часто рождались с зубами. Это относится к территории Южного Ясшага. Также нет у ясов способа гадания с помощью бобов на сите, что Д. Диосеги связывал с шаманизмом. Вывод автора: северная часть Ясшага является исконной территорией расселений ясов, а южная перешла к Ясшагу только в эпоху турецких завоеваний, а раньше заселена была венграми и отчасти печенегами.
Традиционное соотношение двух ведущих отраслей крестьянского хозяйства — животноводства и земледелия — определяет характер всего хозяйства в целом. Далее по этим двум отраслям проводится типология хозяйств отдельных областей. Судя по этнографической карте Ясшага и Надькуншага, сразу бросается в глаза, что характер животноводства в этих двух областях резко отличается друг от друга. В Надькуншаге имелись громадные пастбища и даже в начале XX в. здесь занимались экстенсивной формой животноводства. А на территории Ясшага собственно и нет пастбищ, хозяйство осуществляется по хуторной системе. В Надькуншаге, помимо животноводства, выращивали только хлеб и кукурузу. У ясов земледелие было более дифференцированным. Автор в дальнейшем характеризует хозяйство этих двух областей, исходя из данных, собранных у крестьян-середняков. Крестьяне обеспечивали полностью свои семьи и часть продукции сбывали на базаре. Главное внимание в хозяйстве уделялось хлебу, который по большей части занимал половину посевной площади. Значительную часть земли в каждом хозяйстве занимали луга и те участки, где выращивали кормовые растения. В Надькуншаге структура распределения культурных растений иная, чем в Ясшаге. На рубеже XIX — XX вв. центральную площадь в хозяйстве занимают хлеб и кукуруза. Кормовые растения занимают свыше половины своей посевной площади и даже среди кукурузы сеяли кабачки. В Ясшаге кормовые растений более разнообразны. Большую часть кукурузы куны продавали, тогда как ясы использовали кукурузу в качестве фуража для своих животных. В Ясшаге кукурузу выращивали как огородное растение вплоть до 1950 г. В ее посеве большую роль играл ручной труд, машинами здесь не пользовались. Приемы уборки кукурузы в Ясшаге также резко отличались от надькуншагских приемов. Даже само название кукурузы отличается: в Ясшаге — «кукурица», в Надькуншаге — «тенгери». Приемы уборки сена также резко отличались друг от друга на указанных территориях. На рубеже XIX — XX вв. в Ясшаге преобладала хуторная система и стойловое скотоводство. Все это носит на себе отпечаток резкой индивидуальности. Главной постройкой на хуторе было стойло, где содержались раздельно лошадь и крупный рогатый скот. Это же строение служило жильем для холостяков-батраков и холостяков — членов семьи. В отдельной постройке помещались раздельно свиньи и овцы. Вне хуторов никаких пастушеских построек на территории Ясшага раньше не встречалось. Пастбища вокруг хуторов использовались хозяевами индивидуально. Скот пасся не свободно, а привязывался к колышкам. Таким образом, животные находились на одном месте в течение 1,5—2 часов; за ними постоянно наблюдали пастухи, как правило, дети и подростки из семьи хозяина или батраки. Свиней выращивали, главным образом, для продажи. Кроме того, на каждом хуторе было в среднем четыре — шесть коров. Молочные продукты обрабатывались женщинами и продавались на далеких базарах. В пище ясов большое значение имел творог. Помимо него изготовляли сыр. Баранов содержали, главным образом, на мясо.
На территории Надькуншага (излагаются результаты по работам И. Дьерффи) хутора (таньа) играли второстепенную роль в скотоводстве. Стойла для скота часто строились вместе с жилым домом, т. е. не отдельно. Помещение для свиней было более крупным; также крупными были строения для баранов. Летом овцы находились за специальным забором в углу двора (карам). Кроме лошадей, в стойлах в Надькуншаге содержались волы. Их использовали в качестве тягловых животных. Рядом с ними помещались коровы. Молоко, как правило, не продавали. Крупный рогатый скот содержался в основном для мяса, пасся на больших площадях. Овец было гораздо больше, чем в Ясшаге (иногда до 100 штук на хутор). Овечье молоко обрабатывали обычно мужчины. Свиньи, которые давали сало и мясо, питались кукурузой. В скотоводстве заняты были, главным образом, мужчины.
Экстенсивное скотоводство в прошлом и в Ясшаге играло большую роль, о чем свидетельствуют топонимы и письменные документы. Различие в структуре скотоводства Ясшага и Надькуншага наблюдается только с последней трети прошлого столетия, раньше хозяйства этих двух областей не отличались друг от друга. Между 1880—1895 гг. в Ясшаге небольшие участки пастбищ были отданы под пашни. Но внутренняя структура хозяйства этим не нарушалась. В Надькуншаге подобный процесс также начался, но не завершился. В Надькуншаге экстенсивное скотоводство велось на хуторах и на пастбищах, а в Ясшаге скот содержали на огородах и на хуторах. В начале XIX в. число хуторов было весьма небольшим и одинаковым в Ясшаге и в Надькуншаге. Например, около с. Ясапати в 1855 г. было всего 38 хуторов, а в 1940 г. число их превышало 600. На территории Надькуншага распространение хуторов шло более быстрыми темпами.
Хуторская система стала возникать в XVIII в. По мнению Ф. Фодора, в Ясшаге в то время в селениях господствовали обширные огороды. Огороды (или сады) окружали центральную часть селения. Лучшим примером этого могут служить села Ясапати и Ясдожа. Сады стали застраиваться только за последние два десятилетия прошлого столетия, они характерны для интенсивного скотоводства. Центральным строением было в них стойло (ол, ишталло). Эти стойла иногда были громадными, в них размещалось до 30—40 голов скота. Рядом под навесом находились повозки, плуг и прочие орудия. Другим постоянным строением была свинарня, окруженная оградой. В ней в среднем содержалось до 5—7 свиней. В саду же находились амбары и зерновые ямы. Амбары в Ясшаге появились только в конце XIX в. Других построек в саду не было. В саду же стояли стога сена и кучи соломы, топливо и стройматериалы. Часть скота, содержавшегося в саду в стойлах, по утрам выгонялась па пастбища, пока последние еще существовали, а вечером возвращались домой. Другая часть скота все время находилась в постройках, или паслась на привязи. За ним ухаживали холостые работники.
Внутренний участок в XVIII в. состоял из жилого дома (фундус) и сада (карет); дом окружал забор. Путем сегментации семьи на участке со временем выстраивался ряд жилых построек. Дом имел обычно три помещения; под ним находился подвал. Что касается садовых построек XVIII в.— они полностью совпадают с подобными постройками конца XIX в. В XVIII в. количество скота в садах было весьма значительным. В связи с этим удельный вес кормовых растений стал также высоким, площади лугов бережно сохранялись, так как они поставляли сено. В первой половине XIX в. появился и клевер. Выращивание кукурузы началось в XVIII в. Кроме того, для Ясшага выращивали кукурузу и в Кишкуншаге. Вне пахотных земель (на берегах рек и в виноградных садах) в Ясшаге культивировали разнообразную зелень. В общем в XVIII в. для Ясшага характерно более интенсивное земледелие. Устраивались сады вне селений, где имелись и постоянные постройки. Эти сады располагались группами. Постепенно образовывались и хутора, а параллельно сады в селениях стали застраиваться. Каково было положение в это время в Надькуншаге? Автор излагает данные по работам И. Дьерффи. Аналогичные сады там не возникали хотя в XVIII в. также появились хутора. В середине XIX в. большие пастбища постепенно стали распахиваться, что было связано с конъюнктурой хлеба. До середины XIX в. земледелие оставалось экстенсивным (Т. Беллон), а до этого преобладало животноводство.
Многие исследователи считают, что различие в жизни и хозяйстве Ясшага и Надькуншага определялось опустошением, произведенным турками. Автор не хочет уменьшить значение этого исторического факта, но считает, что это различие в экономическом отношении существовало между двумя областями еще до прихода турок.
Далее автор анализирует налоговые списки середины XVI в.,. в которых кроме денежного, отражается и натуральный налог. Выяснилось, что Ясшаг был более богатой областью, чем Надькуншаг.
Ясские селения, где имелись сады, оказались более прочными. Даже если населению временно пришлось их покинуть, они потом возродились. Вопреки этому полукочевнические поселения стерлись с лица земли быстрее. По мнению историков, ясы раньше кунов осели, раньше стали земледельцами. Земля (почва) Ясшага не особенно хороша для земледелия, так как там раньше было много лугов. На территории Надькушага много солончаков, но в целом его территория не хуже с точки зрения пашенного земледелия. Ясские селения находились в окружении венгерских сел, но, по мнению автора, это не особенно повлияло на переход ясов к земледелию. Они занимались земледелием уже тогда, когда пришли в Венгрию.
Ясы — католики, а «великие» куны — кальвинисты. Правда, жители с. Яскишера — кальвинисты, а Кунсентмартона — католики. Это результат переселения. С точки зрения культуры, разницей в религии не надо пренебрегать. Далее автор рассматривает различие в питании Ясароксаллаша и Туркеве (т. е. ясов и кунов — ред.). В Ясароксаллаше преобладают молочные продукты и широко распространена свежеприготовленная лапша. В Туркеве главную роль в повседневном питании играют лапша и сало (шпиг). Едят много мяса и готовят на сале. Для ясов характерен еще и длительный пост, но и вне его они питались как бы «диетично». Религиозные узы не связывали жителей Надькуншага. Кроме того, просторы края давали им возможность готовить пищу под открытым небом, тем более, что пастухам это было необходимо. Они всегда придавали большое значение мясным блюдам. Все это, независимо от религии, повлияло на общее питание населения.
Влияние религии наблюдается и в другом. В Ясшаге хлеб— это святое дело. Остатки хлеба не выбрасывали, а сжигали. Крошки хлеба на больших религиозных праздниках использовали для лечения. Если кусок хлеба упал — ребенок должен был поднять его и поцеловать. Подобное отношение к хлебу наблюдалось и в кальвинистском Надькуншаге, так как хлеб считается символом тела Христа.
Влияние католической религии проявляется и в процессе выпечки хлеба. В деятельности знахарей также много элементов католической религии. Демократизм кальвинистской церкви разъединял кунов, а наставления католической церкви наоборот крепче объединяли ясов. Значит католическая религия ясов оказалась важным фактором формирования их культуры. В качестве доказательства этого тезиса автор приводит пример деревянных вил для переворачивания сена. Различные типы этого орудия называются по-разному: венгерские — немецкие вилы или словацкие деревянные вилы встречаются и попарно в разных областях Потисья. Этнические корни названия как будто указывают на их происхождение, но выяснилось, что оба типа этих орудий изготовлялись в северной горной части Венгрии, откуда их привозили и продавали на равнине. Жителей северной части Венгрии (в области Сольнок) называли словаками из-за их особого диалекта, который воспринимался как не совсем правильная венгерская речь. Среди продавцов вил были, конечно, и словаки из Ньиршага (Северо-Восточная Венгрия— прим. переводчика). Но почему тогда один и тот же тип вил на правом берегу Тисы называют словацким, а на левом — венгерским? И откуда происходит название «немецкие» вилы?
По данным, собранным этнографами, можно установить, что эти два типа вил отличаются друг от друга как по практическому назначению, так и по технике изготовления. Название «немецкие вилы» происходит от того, что этот более сложный тип изготовляли мастера-специалисты, пользовавшиеся немецкой терминологией. Эти вилы продавали в тех магазинах, где были представлены импортные товары из Австрии и Германии, Противоречит этому то, что название «немецкие вилы» появилось в; 1840 г., т. е. до того, как они стали продаваться в магазинах. Название «венгерские вилы» связано с традиционным, привычным типом орудия. Все то, что было более новым, модным,, обычно именовалось прилагательным «немецкий» (немет). Вообще термин «немецкий» означал более сложный предмет, а иногда имел и отрицательно-негативное значение.
Ясшаг развивался быстрее, чем Надькуншаг, и это развитие было намного гармоничнее. Ясы, будучи католиками, почти всегда поддерживали центральную власть и были на стороне короля. Со временем г. Ясберень стал центром также и кунских областей. Например, в с. Ясшкишер, жители которого были не ясы, а куны, и венгры с Затисья, раздоры между католиками и протестантами особенно разгорелись в конце XVII — середине XVIII в. Католики и протестанты враждовали друг с другом. Начиная с XIV в. ясы, в противоположность кунам, поддерживали короля. Автор приводит сведения из грамот, освобождавших ясов от ряда повинностей. Подобные освобождения до 1552 г. кунам давались лишь изредка (всего четыре случая). Таким образом ясов все больше и больше приобщали к центральной, королевской власти, опорой которой они и являлись. До 1596 г. Эгерский епископ был церковным властителем Яс-шага. Ясы упорно сопротивлялись протестантизму и гусизму.
Куны позже, чем ясы, приняли христианство. В XIV в. францисканцы основали монастырь на территории ясов, тогда как у кунов этого не было. Таким образом, ясы раньше стали христианами, чем куны. Автор объясняет это тем, что они больше занимались земледелием и были более оседлыми, чем куны, ведь христианство — это религия земледельцев, людей оседлого образа жизни. Пережитки кочевничества у кунов мешали восприятию христианства. Зороастрийское мировоззрение ясов резко отличалось от мировоззрения азиатских кочевников. Может быть, черты зороастризма также облегчали ясам переход к христианству. Этот вопрос в будущем нужно исследовать глубже.
Автор анализирует самоуправленческий административный аппарат Ясшага. Приводит список ясов 1705 г., в который входили мужчины, пригодные к военной службе. В списке указывается должность этих лиц, отдельно по селениям. Названия должностей даны на латинском языке (за редким исключением). Ф. Фодор на основе списка вычислил число семей в отдельных селах. Так, в г. Ясберене проживало 495 семей. Везде имелись судьи, сельские советы и нотариусы. Интересно, что в Ясшаге были и десятники; больше всего их было в Ясароксаллаше (7 человек). Имелись и учителя. Дифференцированная организация власти в ясских селениях говорит о глубокой древности ее.
Имеется еще один важный документ, так наз. список Пенца, составленный в 1699 г. и отражающий налоговые обязательства жителей ясских селений. Люди четко помнили тогда, сколько платили налогов туркам в 1577 г. Это также служит доказательством того, что население оставалось в массе своей на месте. Исходя из этого, можно смело предполагать, что административно-управленческий аппарат в селениях функционировал и в эпоху турецкого владычества. Современные авторы, вопреки мнению Ф. Фодора, утверждают, что выкуп (откуп) в жизни ясских селений не произвел переворота. В 1745 г. прежние привилегии и праза ясов и кунов официально были подтверждены, они не стали крепостными, смогли свободно развиваться. Откуп как бы завершил экономическое развитие общества ясов, корни которого восходят к XVI в. Во время правления императрицы Марии Терезии все ясы стали «де юре» равноправными, на практически это было не совсем так. Еще более резкой стала разница между богатыми и бедными. В XVII и в начале XVIII в. переселенцы целыми «волнами» появились на территории Ясшага. Они шли из областей Хевеш и Ноград и в меньшей мере из Гемера и Боршода, то есть край палоцов дал большую часть нового населения.
После 1608 г. как надор (наместник короля — прим. перев.), так и турецкий султан уговаривали население вернуться на свои прежние места; помещики отпускали тех, кто временно ушел из Ясшага или Куншага. Многие крепостные нашли убежище на; территории Ясшага в XVII—XVIII вв. Они часто меняли свои фамилии и таким образом скрывались. Среди крепостных-беженцев было много холостяков. Часть их составляли палоцы, которые ушли из угнетавших их больших семей, вступая в брачные связи с ясами. Они становились полноправными жителями селений и общество защищало своих новых членов. Пришельцы расселялись некомпактно, поэтому они не оказывали заметного» культурного влияния на ясов.
--------------------------------------------------------------------------------
Два этюда о ясах Венгрии
Эден Хоргоши
профессор филологии
Ясского педагогического института
(Венгрия)
http://iratta.com/stati/3944-dva-jetjuda-o-jasakh-vengrii.html
Город Яссы в Венгрии
1. О происхождении этнонима «яс» в венгерской литературе
Прежде всего изложим несколько общих сведений о происхождении этнонима «ясы», закрепленного по сей день в названии целого района «Ясшаг» области Сольнок Венгерской республики, а также в его топонимике, связанной с этнографической группой венгерских ясов.
Известно, что яс, ясы — древнерусское название средневекового народа алан, говорившего на одном из северо-иранских языков и называвшего себя «ас», «асы» (1, с. 106; 2, с. 57). Известно также, что этноним яс, ясы восходит к названию одного из сарматских племен языгов (3, с. 47; 4, с. 55) уже в начале нашей эры появившихся на Нижнем Дунае. В древнерусских летописях ясы упоминаются с 965 по 1278 г., советский исследователь Е. Г. Пчелина насчитывает 11 упоминаний ясов в этих летописях (5, с. 157, пр. 55). Отсюда следует, что этноним «яс» в Венгрии был усвоен скорее всего из Руси (6, с. 294), как и половецкий этноним «палоц» (7, с. 37). Эти факты полностью вписываются в исторический контекст средневековых связей между Русью и Венгрией (8, с. 345—351).
В венгерской научной литературе толкование этнонима «яс» долгое время было окружено мифами и ошибочными построениями. Так, Ф. Фодор в своем обширном труде о Ясшаге высказывает мнение, что венгерская земля не имела такого народа, имя которого и происхождение вызывало бы столько споров, как имя ясов, более полутора столетий исследователи истории, языка и этнографии пытаются ответить на этот вопрос (9, с. 81, 184). В XIX в. очень распространилось романтическое толкование, связанное с венгерским словом ij (стрела), отсюда ijasz-«стрелок» (напр. Хунфальви, Цуцор-Фогараши). В утверждении этого ошибочного толкования сыграла свою роль не только народная этимология (добавим — и гордость романтизма), но и средневековое употребление имени библейского народа филистеев. И. Кнежа в своей монографии о славянских заимствованиях в венгерском замечает, что причина данного употребления неизвестна (10, с. 230—231). Л. Сабо выражает мнение, что название «филистеи» связывается с понятием великан, гигант, ибо великан Голиаф происходил из рода филистеев (книга Самуила 1, XVII, 4, 7; II, XI, 20; 11, с. 60—62).
Является фактом то, что в средние века в венгерских грамотах о ясах параллельно употреблялись их латинские названия «Jasones», «Philistei». В распространении указанного выше толкования jasz — jasz играло свою роль и то обстоятельство, что некоторые исследователи связывали этимологию этого названия с немецким «Pfeil» — стрела, что увязывалось с участием венгерских ясов во многих походах венгерских королей в качестве отличных стрелков из лука. В этой связи следует упомянуть письмо Лайоша Тарантой о том, что король Лайош Великий (1342—1350) в боях за Неаполь не заботится о куманах и «о других язычниках», которых он привел с собой. В «других язычниках», по нашему мнению, нужно подразумевать ясов, которые в грамотах обычно упоминаются вместе с куманами (12, с. 121).
Возможность славяно-русского происхождения венгерского этнонима «яс» в венгерской литературе впервые обосновал Я. Мелих. Это был большой шаг вперед в научном решении спорного вопроса. Но выводы Я. Мелиха оказались противоречивы: несмотря на то, что слово «яс» русского происхождения, оно должно было попасть в венгерский язык с юга, следовательно, оно южнославянского, а не восточнославянского происхождения (13, с. 193). Толкование Я. Мелиха попало в этимологический словарь венгерского языка Г. Барци. Но впоследствии академик И. Кнежа в монографии о славянских заимствованиях в венгерском оспорил вывод Я. Мелиха и доказал древнерусское происхождение этнонима «яс», «ясы» (10, с. 230—231). В дальнейшем венгерские языковеды приняли выводы И. Кнежи, а Г. Барци исправил свое предыдущее мнение (14, с. 53).
Языковые и исторические данные доказывают, что термины ос, ас, аас одного происхождения, так они вошли и в древнерусские летописи (15, с. 49—51). К тем же выводам пришел и М. Фасмер (16, с. 564). Таким образом, вслед за И. Кнежа мы можем вновь подтвердить достоверность толкования этнонима «яс», как заимствованного из древнерусской этнонимики. Русские заимствовали грузинское название ос, осети, ас, асы с протетическим йотом яс, ясы (в дальнейшем ясин, ясьскъ), которое было названием древних алан, покоренных кипчаками (ср. Радлов, 1, 535). Интересующий нас этноним мог попасть в венгерский язык прямо из древнерусского языка без посредничества других народов, ибо (как было сказано выше) древние венгры имели значительные связи с Русью.
Так современное венгерское языкознание понимает древнерусское происхождение этнонима «яс» в венгерском языке.
2. Новые венгерские труды о венгеро-осетинских этноязыковых контактах
Живший в XVI в. венгерский гуманист-архиепископ Миклош Олах в 1536 г. написал труд «Hungaria», содержащий описание Венгрии того времени, ее географии, просвещения, быта жителей Венгрии. Ранее труд М. Олаха отдельно не издавался, поэтому его публикация в Будапеште в 1985 г. (17) заслуживает высокой оценки. Латинское издание труда М. Олаха известно советским ученым, его цитирует В. И. Абаев в своем переводе известного исследования Д. Немета о ясском Глоссарии 1422 г. (18, с. 6). Использует сведения М. Олаха и Г. Барци в монографии о происхождении венгерской лексики (14, с. 53). Для исследователей ясской проблемы труд М. Олаха важен потому, что под 1536 г. он дает свидетельство употребления венгерскими ясами их древнего языка. Приводим соответствующий отрывок в переводе на русский язык: «Вся Венгрия в наши дни содержит в себе разные нации: венгров, немцев, чехов, славян, хорватов, саксонцев, секеев, влахов, рацов, куманов, ясин, рутен и, наконец, турок; все они употребляют язык, отличающийся друг от друга» (17,с. 80). Тем самым М. Олах подтверждает бытование особого ясского языка в XVI ,в. Известно, что в XVII в. венгерские ясы говорили уже по-венгерски (Ф. Отрокочи).
В 1986 г. Сольнокский музей имени Дамианича опубликовал монографию этнографа Е. Гуйаш «Один осенний пастушеский праздник и его европейские параллели» (19). В центре внимания автора образ и культ св. Венделя, его распространение по территории Венгрии. Св. Вендель был патроном-покровителем пастухов, прежде всего овчаров; по традиции он охраняет животных от болезней и всяческих бед. Культ св. Венделя распространен и в западной части страны, но самые значительные его памятники в виде изваяний стоят на венгерской низменности — в области Сольнок и Ясшаге. Здесь популярно и имя Вендел. Анализируя культ святого Венделя, Е. Гуйаш говорит о религиозных общинах, отправлявших этот культ (обряды, молитвы и т. п.) и описывает праздник св. Венделя 20 октября, трактует легенды, молитвы, обряды, традиции названного праздника. Очень подробно описаны изваяния св. Венделя в Ясшаге. Для осетиноведения интересно то, что, анализируя культ св. Венделя, Е. Гуйаш говорит о божестве осетин «Фалвара» и утверждает, что последний представляет параллель Венделя в осетинском языческом пантеоне (19, с. 65). Здесь автор ссылается на труды осетинских ученых В. И. Абаева и Б. А. Калоева (20).
По нашему мнению, исследования в этом направлении надо углубить: овцеводство было очень распространено у венгерских ясов и не исключено, что они в ходе миграции в XIII в. принесли с собой аналогичный культ Фалвара, трансформировавшийся в дальнейшем в христианский культ св. Венделя. Все это, в свете высказанных в книге Е. Гуйаш наблюдений, требует дальнейших разысканий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Рубрук Гильом. Путешествие в восточные страны. М., 1957.
2. Карпини План о. История монголов. М., 1957.
3. Meszaros G. Rovasirasos kun nyelvemlinen. Jazyg nyelvemlek Magyarozszagon. Szeged, 1937.
4. Gyorffy G. Tanulmanyok a magyar allam eredeterol. Budapest, 1959.
5. Пчелина Е. Г. О местонахождении ясского города Дедякова по русским летописям и исторической литературе.//Сред¬невековые памятники Северной Осетии. МИА. М., 1963. Вып. 114.
6. Ламанский В. И. Заметка об ясах-аланах. // Археологические известия и заметки, издаваемые Имп. Московским археологическим обществом, 1899, т. VII, № 8—10.
7. Расовский Д. А. Печенеги, торки и берендеи на Руси и в Угрии.//Seminarium Kondakovianum, VI, Praha, 1933.
8. Пашуто В. Т. Древняя Русь и Венгрия.//Славяне и Русь. М., 1968.
9. Fodor F. A Jaszsag eletrajza. Budapest, 1942.
10. Kniezsa J. A Magyar Nyelv Szlav Jovevenyszavai, I k., 2 kiadas. Budapest, 1974.
11. Szabо L. A jasz etnikai csoport I, Szolnok, 1979.
12. Kristо G. Az Anjoukor naborui. Budapest, 1988.
13. Melich J. A jasz nep nevrol. Magyar Nyelv, VIII, 1912.
14. Barсzi G. A Magyar Scokincs Eredete. Masodik Bovitett Kiadas, Budapest, 1958.
15. Hodink a A. Az Orosz Evkonyvek Magyar Vonatkozasai. Budapest, 1916.
16. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1987, Т. IV.
17. Оlah Мiklоs. Hungaria. Budapest, 1985.
18. Немет Ю. Список слов на языке ясов, венгерских алан. Перев. с немецкого и примечания В. И. Абаева. Орджоникидзе, 1960.
19. Gulуas E. Egy oszi pasztorunnep es europai parnuzamai. Szolnok, 1986.
20. Абаев В. И. Осетинский язык и фольклор, I. М. Л., 1949.
