Турският музей панорама "1453"

[Хърс Златния]

Музей-панорама "1453" в Стамбуле

Ознакомиться с турецким ноу-хау можно в Стамбуле, посетив открывшийся зимой 2009 года музей-панораму «1453». Создатели турецкого музея оккупации первыми в мире решили не просто сделать музей в формате панорамы с незабываемыми звуковыми эффектами, но и превратили саму оккупацию в настоящий подвиг. Падение Константинополя 29 мая 1453 года преподносится как едва ли не самое важное и героическое событие во всей истории турецкого государства. Для турок дата 29 мая 1453 года (в этот день столица Византийской империи была захвачена турками-османами под предводительством султана Мехмеда II, что повлекло за собой уничтожение Восточной Римской империи. – Прим. ред.) означает примерно то же самое, что для наших граждан – 9 мая 1945 года. Определенные параллели действительно прослеживаются. И в том, и другом случае была штурмом взята столица вражеского государства, вот только сравнивать две эти даты не представляется возможным просто по этическим соображениям. Да и по всем остальным – тоже... Впрочем, чтобы понять, чем так восторгаются и восхищаются турки, имеет смысл ненадолго углубиться в историю.

Весной 1453 года 200-тысячная армия 21-летнего султана Мехмеда II осадила Константинополь. Это была уже не первая турецкая осада византийской столицы, но, увы, эта стала последней… Как отмечают многие историки, падение Константинополя и исчезновение с карты мира Восточной Римской империи было напрямую связано с личностью Мехмеда II. Султан был молод, но, как характеризовали его современники, «отличался сложным, жестким и волевым характером. В нем странным образом уживались сентиментальность и необычайная жестокость: он часами мог заниматься садоводством и восторгаться красотой того или иного цветка, но в то же самое время мог, не задумываясь, посадить человека на кол или содрать с него кожу. Султан был хорошо образован, отлично знал историю и вообще был очень разносторонним молодым человеком». Разносторонность Мехмеда II проявлялась, в частности, в сильном влечении к молодым и красивым мальчикам... но еще больше, чем мальчики, его волновал Константинополь. Мехмед II не просто мечтал завоевать византийскую столицу: он с детских лет был буквально помешан на Константинополе. И поэтому, как только он стал полновластным правителем Османской империи, всю свою неукротимую энергию он направил на подготовку к покорению Второго Рима.

Мехмед был не только хорошо образован, но еще и отличался тягой к творчеству – писал стихи и, повторяем, занимался садоводством. Поэтому и к завоеванию Константинополя султан подошел творчески: всех мусульман он призвал к священной войне против неверных, а всех желающих поучаствовать в походе прельщал богатой добычей. Ситуация до боли напоминала июнь 1941 года, когда вместе с немецким вермахтом, отправившимся в поход на Восток по, так сказать, идейным соображениям, границу СССР пересек и многочисленный сброд со всей Европы, отправившийся на войну с вполне определенными целями – убивать и грабить. Европейский сброд в огромных количествах присутствовал и в армии Мехмеда II. Парадоксально, но факт: в штурме столицы первой в мире христианской империи участвовало огромное количество христиан. Кто-то, конечно, воевал со своими единоверцами по принуждению, но было и немало добровольцев. Например, венгерский пушечный мастер Урбан, пушки которого сыграли решающую роль в падении Константинополя, сам предложил Мехмеду II свои услуги. Или саксонские рудокопы, пытавшиеся прорыть подземные ходы под стенами города. Немало было в армии Мехмеда и других христиан – сербов, греков, болгар. Достаточно сказать, что один из командующих турецкой армией, Заганос-паша, был греком, принявшим ислам.

Музей-панорама "1453" в Стамбуле

Противостоял Мехмеду II последний византийский император Константин XI. По словам современников, это был правитель-воин, бóльшую часть своей жизни проведший в боях и сражениях. Это качество очень пригодилось Константину XI во время осады, но главным его минусом было то, что он не был дипломатом, и все предпринимаемые им накануне войны шаги лишь приблизили ее начало. Правой рукой императора был выдающийся итальянский военачальник Джованни Джустиниани, прибывший в Константинополь с небольшим отрядом генуэзцев, которых сам же и вооружил за свой счет. Именно Константин XI и Джустиниани являлись «столпами» обороны города, и в том, что Константинополь продержался почти два месяца, была их огромная заслуга.

Незадолго до первого штурма Мехмед предложил Константину сдать город без боя, пообещав ему взамен ряд гарантий – проживание в одной из греческих провинций, пожизненный иммунитет и даже материальную поддержку. В отличие от некоторых политических деятелей Третьего Рима, император Константин не прельстился ни пожизненным иммунитетом, ни материальной поддержкой. Хотя он прекрасно понимал, что даже если в этот раз и удастся отстоять Константинополь, то его дни все равно сочтены. К 1453 году столица Византийской империи давно стала анклавом, окруженным со всех сторон турками. В принципе, Мехмед II мог вообще обойтись без осады: блокированный со всех сторон Константинополь продержался бы в лучшем случае полгода и затем упал бы к ногам султана, как созревшее яблоко. Тем более что на помощь других христианских государств рассчитывать было бесполезно: ближайшие соседи Византии уже были покорены турками, а католическая Западная Европа предпочла закрыть глаза на проблемы православных «еретиков». Но молодой султан был горяч, нетерпелив и чудовищно честолюбив. Он не просто хотел взять Константинополь. Он хотел завоевать его в бою и тем самым обессмертить свое имя в веках. Осада города продолжалась 54 дня, и 29 мая 1453 года, после почти пятичасового непрерывного сражения, туркам удалось прорваться за вторую линию стен. Среди обороняющихся началась паника, приведшая к бегству и давке. Джованни Джустиниани был тяжело ранен в бою и умер спустя два месяца на острове Хиос. Император Константин с небольшой группой приближенных пытался остановить бегущие войска и геройски погиб в бою. Его тело обезглавили, а набитую соломой голову возили по всем мусульманским столицам как символ могущества Мехмеда II.

Музей-панорама "1453" в Стамбуле

Сразу после того как фронт обороны рухнул и турки прорвались за стены Константинополя, в городе начались резня и грабеж. И если резня вскоре прекратилась по чисто экономическим соображениям (жителей было выгоднее не убивать, а брать в плен для дальнейшей продажи), то грабеж города приобрел невиданные масштабы. Победители обшарили буквально каждый закоулок Константинополя, разграбили дома, церкви, монастыри и не побрезговали даже разрыть могилы на кладбищах. К исходу дня от некогда богатейшей столицы Восточной Римской империи остались лишь голые стены. Город превратился в огромное безмолвное кладбище. Ни жителей, ни имущества в городе не осталось, а по заваленным трупами улицам бродили лишь собаки да рыскали разношерстные отряды захватчиков, не удовлетворивших пока свою страсть к грабежу…

С тех пор прошло 558 лет, но и сейчас, гуляя по Стамбулу, видишь немых свидетелей тех страшных событий. В первую очередь это относится к одному из некогда самых почитаемых православных храмов – церкви Святой Софии, переделанной Мехмедом II в мечеть, а также к шестикилометровой оборонительной стене Феодосия, протянувшейся от залива Золотой Рог до Мраморного моря. Несмотря на то, что стена Феодосия внесена ООН в число памятников мирового исторического наследия, турецкие власти за ее сохранностью особо не следят. На деньги, выделенные ООН, небольшие участки стены отреставрированы, но бóльшая ее часть представляет собой руины, в которых живут бомжи и бродячие собаки.

Музей-панорама "1453" в Стамбуле

Зато у турецких властей нашлись десятки миллионов долларов на создание своего музея «оккупации» – «Панорамы 1453». Причем решение о создании музея принималось в 2005 году на самом высшем уровне, турецким премьером Реджепом Эрдоганом. Турки очень красочно и технически изощренно воссоздали памятный день 29 мая 1453 года. Огромное (площадью 2350 кв. м) полотно изображает решающий момент штурма – прорыв турок за вторую линию стены Феодосия. Все это сопровождается впечатляющими звуковыми эффектами – грохотом пушек, криками людей, свистом ядер и стрел. Обращает на себя внимание тот факт, что на стенах турецкие живописцы изобразили просто-таки огромное количество обороняющихся, в то время как в последний день осады шестикилометровую стену Феодосия обороняло в лучшем случае около 4000 человек. Турецкие воины, не говоря уж о султане Мехмеде II, все как один выглядят голливудскими красавцами, только что покинувшими кабинет личного стилиста. Видимо, именно так, в понимании турецких художников, и должны выглядеть люди, проведшие почти два месяца в полевых условиях и каждый день участвующие в жестоких схватках. Есть и другие любопытные моменты. Несмотря на ожесточенность боя, на картине нет ни одного убитого турка: в лучшем случае – только раненые.

. Зато убитые византийцы сыплются со стен, как осенние листья.

В общем, глядя на этот, без преувеличения, шедевр, не дает покоя одна мысль: сами-то турки понимают, чем они так гордятся? Ведь, выражаясь казенным языком, 29 мая 1453 года оккупационная армия Мехмеда II провела крупномасштабную «зачистку», уничтожив столицу суверенного государства, частично вырезав и частично взяв в заложники его граждан. Более того, разграбив город и залив его кровью, турки сразу же переделали православные церкви в мечети, разместили в городе «комендатуры», а немногих оставшихся в живых коренных жителей загнали в «гетто». Типичный набор преступлений для современного Гаагского трибунала.

Руины древних стен Константинополя

Если русских, которые не превращали в православные храмы мечети в Ташкенте, не вырезали его население и не продавали в рабство, а наоборот, восстанавливали город после землетрясения, узбеки считают оккупантами, то кем тогда считать турок? И как европейцам относиться к турецкому музею «собственной оккупации» – «Панораме 1453»? Турки, похоже, всерьез верят в то, что 29 мая 1453 года султан Мехмед II совершил не военное преступление и преступление против человечности, а некий возвышенно-благородный поступок. Типа, стал почетным донором константинопольского вилайета. Конечно, все можно списать на жестокие средневековые нравы, если бы не одно «но». Оккупация, массовые убийства и разбой на государственном уровне, как их ни маскируй и ни облагораживай, от этого не перестанут быть преступлениями, и срока давности они также не имеют. Однако турок это ничуть не смущает, и они этим даже гордятся. В «Панораму 1453» постоянно прибывают школьные экскурсии, и детишки с интересом и любопытством смотрят на «подвиги» своих предков. Жаль только, что «за кадром» остались массовые убийства, реки крови, изнасилования и выпотрошенные могилы.

За свою историю Россия воевала великое множество раз. И так уж получалось, что русские армии не раз и не два входили в столицы других государств. Например, Берлин русские брали дважды, Париж – один раз, да и Константинополь могли взять в 1878 году. Но не стали, т. к. царь Александр II испугался мнения «просвещенной Европы». А вот турки на мнение Европы всегда плевали и плюют. Плевали в 1453 году, плевали в 1974 году, оккупируя Северный Кипр, плюют и сейчас, создавая музеи, подобные «Панораме 1453». Можно не сомневаться, плюнут и в дальнейшем.

Но, странное дело, никого в Европе подобные музеи не возмущают и не оскорбляют. Даже греков – прямых наследников Византии. Вот если бы русские, да еще и по личной инициативе премьера Владимира Путина, сделали, например, панораму «Штурм Суворовым Варшавы в 1794 году», то крику, воя и истеричных воплей было бы на весь мир. А если бы Екатерина II в 1794 году еще и перенесла в Варшаву столицу Российской империи, попутно переделав костелы в православные церкви, а население города продала в рабство, то Россию многие века проклинало бы все «прогрессивное человечество». А уж поляки и через 1000 лет кипели и шипели бы от праведного негодования.

Кстати, все, кто бывал в Стамбуле, наверняка обратили внимание на просто какое-то запредельное количество турецких флагов, отчего город похож на Берлин мая 1945 года. Флаги есть на некоторых уцелевших башнях стены Феодосия, в некоторых местах огромные флаги закрывают участки стен, флаги развеваются в парках, на площадях... В общем, создается такое ощущение, что турки не упускают возможности лишний раз напомнить себе и всем остальным, как именно им достался Константинополь. И вот почему они на правах победителей утыкали весь город флагами. Зато к наследию уничтоженной Византии отношение наплевательское: нередко в качестве столиков в турецких уличных кафе используются капители древних колонн. Бывший императорский дворец во Влахернах вполне может служить декорацией для фильма ужасов, настолько он запущен и загажен. Когда-то в этом месте решались судьбы целых народов, а ныне его используют в качестве ночлежки бомжи.

http://www.km.ru/news/turki-plyuyut-na-mnenie-evropy-russkie-na-svoyu-istoriyu